Современная цивилизация, ориентированная на удовлетворение разнообразных запросов человека, стремится к преодолению любых границ и условностей, пересматривая основания оценочных суждений. Она порождает новые ожидания от профессии архитектора, усиливая его ответственность за качество организации жизненного пространства: «Профессия архитектора в ходе истории приобретает все более гуманитарный характер, предъявляя более высокие требования к философской и методологической рефлексии архитектурного мышления», – отмечает А. Раппопорт. «Конечно, архитектор, занятый проектной работой во имя хлеба насущного, едва ли имеет досуг для чтения и размышления об исторических судьбах и философских проблемах своей профессии. Но ведь и сама архитектура оказывается в культурном вакууме. <…>Так складывается отчуждение архитектуры от современной гуманитарной культуры – положение, противоречащее самой природе архитектуры. <…>Архитекторы как профессиональный цех не только не чувствуют себя сегодня в мире представителями «матери всех искусств», но, кажется, вообще утратили основу самоидентификации. Быть может, в этой исторической «заброшенности» профессии и лежат причины отсутствия интереса практиков к теории, их разочарование в достоинстве собственной профессиональной мысли».
Несомненно, искусство скорее на уровне интуиции, нежели рассудка, улавливает и стремится выразить нарождающийся «дух эпохи», опережая время. Искусство раньше философии и науки обнаруживает и являет в художественно-образной форме новое мироощущение. Но оно не всегда осознает себя, предоставляя философии осуществить рефлексию (конечно, не исключается возможность художника и философа в одном лице). Для более глубокого понимания сущности явлений в современной архитектуре и искусстве в целом полезно обратиться к философским концепциям, исследующим умонастроение современного общества.
Но прежде чем обратиться к анализу идей постмодернизма в философии и архитектуре, хотелось бы отметить черты духовного родства между философией – «матерью наук» и архитектурой – «матерью искусств». Во-первых, обе имеют отношение к строительству и нуждаются в надежном фундаменте (метафизика обосновывает, т.е. строит фундамент в рамках определенной онтологии). Во-вторых, подчинены принципу целесообразности и ориентированы к цели – тому, что отвечало бы, кроме критерия «прочности», еще чему-то: «пользе» и «красоте».
Классическая философия Западной Европы характеризовалась преемственностью и стремлением к познанию объективных законов природы и общества. Раскрытие объективных законов «прячущегося разума» (Г. Гегель) должно было привести человечество к созданию более совершенной, разумной, лучшей жизни. Философская классика пронизана оптимизмом в отношении исторических перспектив человечества, она опиралась на веру в твердые и ясные ценности и идеалы. Но уже во второй половине XIX века постепенно подготавливается переход к новой мировоззренческой системе и неклассической (постклассической) философии, кардинально меняющей принципы философствования.
Мыслители неклассической философии (А. Шопенгауэр, А. Бергсон, Ф. Ницше и др.) говорили о том, что мир не является единой рациональной системой, а прогресс науки и техники порождает негативные для человечества последствия. История скорее иррациональна, а познание аристократично и не свободно от мифов и предрассудков. Попытка же создать всеобъемлющее мировоззрение выглядит несостоятельной на фоне крайней индивидуализации человеческого бытия, проблематичной стала выработка внутренне взаимосвязанной системы ценностей и идеалов. То, что иррационализм приходит на смену рационализму, свидетельствует о появлении определенных идейных и социальных причин: разочаровании широких масс людей в тех идеалах, которым был привержен рационализм и философская классика. В философии, литературе, искусстве того времени утверждается социальный пессимизм и скептицизм, а неустойчивость социального бытия индивида превращается в неуравновешенность всего мироздания
В европейской художественной культуре XX века проявились черты «модерна» (фр. modern – современный): противопоставление искусству прошлого и поиск новизны, отказ от принципа «мимесиса» – подражания действительности и абстракционизм, отрицание традиционных этических и эстетических требований к искусству – красоты, гармонии, возвышения разума и добродетели, стремление к экзотичности и эпатажу. Противопоставляя себя истории и традиции вообще, модерн разрывал исторические связи. Отказ от диктата традиции (как и непризнание любой иерархии, оценок) присутствует и в постмодернизме (Ж.Ф. Лиотар: постмодернизм обозначает состояние культуры после изменений, которые повлияли на правила игры в науке, литературе и искусстве, начиная с конца XIX века). В постмодернизме (постмодерне) обнаруживается и «тектоническая несостоятельность» любых метафизических оснований, но в отличии от модерна, он сближает черты современного общества (модерна) и традиционного общества, является их синтезом. Он не отвергает прошлое, традиционное, «несовременное», а органически включает его в свой состав, предоставляя ему достойное место.
Представитель философии постмодернизма Жак Деррида подчеркивает идею неустойчивости метафизических (философских) систем: никакая философская концепция не может считаться прочно обоснованной. Система взглядов Деррида не составляет исключения, он ее и не называет «философией», а считает лишь способом деконструкции («разборки»). Деконструкция проводит экспертизу того, как эта система построена и в каком месте у нее несоответствия. Никакая архитектура (не строительство) тоже не может покоиться на твердом основании, она всегда произвольна, так как теория архитектуры уже не может опереться на какую-либо философию. Постмодернизм не только проводит «деконструкцию», он не терпит даже просто «закрытого пространства»: основа и крепкий дом, на ней возведенный, ассоциируются с тем, что может ограничить свободу. Деррида пишет, что дом ужасен и чужд человеку потому, что здесь его «настигают все насилия мира», против которых он беззащитен.
Постмодерн – это скорее характеристика «грядущему типу культуры, еще не ведомому нам в его содержании и конкретных формах, но предчувствуемому все более остро». Ощущение надвигающихся перемен находит выражение в дискуссиях, которые ведутся с 1970-х годов. Оценки его противоречивы: «одни относятся к нему крайне негативно и видят в нем деградацию искусства, ведущую к духовному обнищанию людей. Другие, наоборот, усматривают в постмодернизме зародыш будущего грандиозного расцвета искусства. Может быть, утверждают они, постмодернизм открывает принципиально новую историческую эпоху в развитии не только западного искусства, но и всей человеческой культуры». Известный российский философ и культуролог М.С. Каган оценивает постмодернизм как общекультурное движение, подобное Возрождению и Просвещению: «Есть все основания полагать, что мы являемся свидетелями начавшегося во второй половине нашего столетия нового переходного процесса социокультурного развития человечества».
Слово «постмодернизм» воспринимается, прежде всего, как «после модернизма», как «поставангард», духовный настрой постсовременного общества. А оно предлагает «ориентацию на новое с учетом традиции, использование традиции как предпосылки модернизации», «светскую организацию социальной жизни». В то же время, признавая «значение религии и мифологии в духовной сфере», «значение выделенной персональности и вместе с тем одобрение и использование имеющихся форм коллективности». «Сочетание мировоззренческих и инструментальных ценностей; демократический характер власти» и «признание авторитетов в политике». «Эффективную производительность, но ограничение пределов роста; совмещение психологических характеристик человека традиционного и современного общества; эффективное использование науки…».Характерна забота о соблюдении прав меньшинств (политических, национальных, религиозных), что также отличает его от «тирании большинства» модернизма.
Постмодернизм характеризуется богатым эстетическим содержанием, философские, социальные, литературные и эстетические аспекты в нем слиты в неразрывное единство. Он ищет новый язык искусства, в котором могли бы сочетаться разнообразные стили и приемы художественного творчества – реализм и символизм, натурализм и романтизм, типизация и гротеск. За многообразием, хаотичностью и противоречивостью развертывающихся в современной культуре процессов стоит, в конечном счете, стремление к интеграции духовных ценностей, выработанных человечеством. Наступает эпоха универсального, всеохватывающего «многомерного диалога» как способа существования культуры и человека в культуре. В отличие от «современного движения» в архитектуре и всего художественного модернизма, постмодернизм не создает своего абсолютно нового, не имевшего прецедентов выразительного языка, а программно опирается на готовый арсенал форм, только представляя и сопоставляя их новым, необычным способом. В отличии от модерна, постмодернизм отрицает всякую претензию какого-либо направления в искусстве (как и в любой другой сфере) считаться единственно верным или наиболее передовым (в этом усматривается неправомерная попытка навязать другим собственные вкусы, предпочтения и пристрастия). Постмодернизм не выстраивает явления в одну линию (от неправильного к правильному, от отсталого до передового), признавая «одновременность разновременного».
Искусство второй половины XX века характеризуется необычайным разнообразием. Не всеми специалистами признается правомерность отделения в искусстве этапа постмодерна от модернизма. Под вопрос ставится рассмотрение его в качестве новой эпохи, которая отлична от модернистской, а не является просто ее продолжением («поздним модернизмом»). Неясно и то, можно ли под флаг постмодернизма подвести наиболее выдающихся деятелей современного искусства. Тем не менее, представляется возможным отметить некоторые черты постмодернизма, указывающие на его своеобразие:
1) экспансия искусства в новые сферы – создание его новых форм, видов и жанров, расширение границ искусства, вплоть до отождествления его с внехудожественными формами деятельности;
2) воскрешение традиций художественной классики, диалог с ней, включение элементов великих стилей прошлого в новые формы искусства;
3) ироническая интонация, смешение фактографичности с гротеском, рационального, серьезного, возвышенного – с иррациональным, игровым, шуточным;
4) ориентация искусства одновременно и на массу, и на элиту.
5) стилевой плюрализм (как и в модернизме).
Наряду с прежними течениями образуются новые – гиперреализм, поп-арт, соц-арт, концептуализм, различные «неоизмы» (неоклассицизм, неоромантизм, неосимволизм и др.), свидетельствующие о возврате к принципам и методам искусства предшествующих эпох. «Постмодернизм ведет поиски нового языка современного искусства, основанного на синтезе реалистического, натуралистического, романтического способов воспроизведения реальности с сюрреалистическими, абсурдистско - гротескными, символическими формами». По словам одного из теоретиков постмодернизма В. Вельша, постмодерн – это «состояние радикальной плюральности», и «постмодернизм … не выдумал эту ситуацию, он лишь только ее осмысливает. Он не отворачивается от времени, он его исследует».
Размывая грани между художественной и внехудожественной деятельностью, искусством и жизнью, постмодернизм стремится к расширению рамок искусства, вплоть до растворения искусства в жизни, например: хеппенинг («событие», «случайное происшествие»), инвайронмент («организация среды»), перформанс, лэнд-арт, видео-арт и т.п.. Новые возможности сглаживания различий между искусством и не-искусством, между образами искусства и реальностью начинают ныне открываться при создании художественных произведений в мире компьютерной виртуальной реальности.
Теоретик постмодернизма Чарльз Дженкс (автор статьи «Взлет архитектуры постмодернизма» и книги «Язык архитектуры постмодернизма») критикует предшествующую архитектурную эпоху модерна за склонность к универсальным решениям, пренебрежение контекстом и спецификой (жилые дома Миса ван де Роэ выглядят как офисы), за агрессивность: стремясь поразить формой, она создавала «сильнодействующий», но обедненный образ. Критике подвергаются попытки современных архитекторов проектировать для некоего универсального человека, привязанность к метакоду (стремление воплощать Большие идеи: строить для монополий, для большого бизнеса, а также для всяких помпезных выставок – дворцы и павильоны). Архитектура постмодернизма, по Дженксу, изживает эти тоталитарные комплексы и ее характеризуют следующие особенности:
1. «Двойное кодирование»: апелляция одновременно к массе и к профессионалам. (Постмодернистское здание... «говорит», обращаясь одновременно по крайней мере к двум уровням: к архитекторам и к заинтересованному меньшинству, которое волнуют специфические архитектурные значения, и к публике вообще или к местным жителям, которых заботят другие вопросы, связанные с комфортом, традициями в строительстве и образом жизни).
2. Идея контекста. Архитектор должен как можно тщательнее учитывать все местные особенности и особенности местности. Дженкс настаивает на невозможности «замкнутого пространства», невозможности определить, где кончается зона действия или зона обитания конкретного объекта. Контекст, актуальный для всякого объекта, может, в общем, быть бесконечным.
3. Идея превращения будущих жителей дома в его проектировщиков. Автор не навязывает адресату свою профессиональную волю, а напротив, пытается наладить диалог с волей «человека массы». Дженкс подробно останавливается на известном опыте Ральфа Эрскина, построившего в Байнере под Ньюкаслом квартал для общины, в которую он предварительно долго «вживался», стараясь лучше понять привычки и характер ее членов, и члены которой сами выбирали себе соседей, планировку и типы квартир
4. Симпатия к «метафорическим» образам, претендующим на многослойность, многовариантность прочтения. Чем больше вариантов, тем лучше; чем богаче игра с семантикой, тем «постмодернистичнее». Здесь же стоит упомянуть подчеркиваемую Дженксом «ироничность» постмодернистской архитектуры.
5. «Радикальный эклектизм» в выборе стилей, равноправное существование любых архитектурных ходов, если они органично вписываются в целое. На «идейном» уровне Дженкс утверждает этим самым нехарактерный для модернизма плюрализм.
Постмодернистский теоретик Роберт Вентури видит в архитектуре постмодернизма «укрытие с декорацией» (кровлю с орнаментом) и для него важно, что она гуманистична и максимально близка повседневному миру человека, лишена таинственности, мистичности.
«Можно заметить, что в ходе истории человечества искусство все больше вторгается в жизнь людей. Логически экстраполируя эту тенденцию на грядущие времена, можно гипотетически представить себе, что в конце концов когда-нибудь в будущем оно станет окружать людей со всех сторон, сопровождать все их дела. И вся среда обитания людей будет эстетически оформлена и пронизана искусством. Искусство и жизнь сольются воедино: искусство станет жизнью, а жизнь – искусством. Мир человеческой культуры как бы превратится тогда в грандиозное художественное произведение». С точки зрения М.С. Кагана, человечество сегодня нащупывает методом проб и ошибок способы реорганизации культурной системы для перевода ее в новое устойчивое состояние. Задача состоит в том, чтобы сохранить завоевания научно-технического прогресса, достигнутые европейской цивилизацией, но вместе с тем избавиться от свойственных ей тенденций уродливого разрастания утилитаризма, вещизма, индивидуализма, бездуховности и выдвинуть во главу угла нравственные и эстетические ценности и идеалы, служащие дальнейшему «очеловечиванию человека».
|
